В рамках проекта "сообщество - сообществу" хотим внести вклад: драбблы с нашего мини-челленджа. Разрешения авторов на размещение получены.
Желающие присоединиться - пишите в умыло^^
Тур I
Круг первый. Вызов от ~LilianaDC~. Зольф Кимбли, Риза Хоукай, ключ: верить
Автор: Рыжий СплинАвтор: Рыжий Сплин
Лиза Хоукай не знает, кому верить на этой войне, ведь даже себе самой она больше не доверяет. Слишком много жизней уже отнято, слишком много смерти вокруг. Алхимия, которая должна спасать, калечит и убивает людей. Если бы её отец был жив… Девушка качает головой – отец вряд бы ли вынес это.
Когда-то она поверила в чужую мечту, будучи твёрдо убеждённой в том, что ученик отца сможет воплотить свои смелые надежды. И вот чем всё обернулось. Вчера солдаты с восхищением и ужасом обсуждали, как Огненный Алхимик одним движением руки спалил с десяток ишваритов. Впрочем, глядя Рою в глаза, Лиза без слов понимает - он не рад тому, что приходится делать.
У многих здесь такой же взгляд – убийц поневоле, но один выделяется из всех. Зольф Кимбли – тот, кто не отводит глаз от смерти. Лиза не хочет верить его словам, но в глубине души она понимает – в них есть доля правды. На какой-то момент она перестаёт быть робкой девушкой, нежелающей никому причинять вред, и становится хладнокровно выполняющим свою работу снайпером. И в тот миг, когда пуля настигает свою жертву, она испытывает удовлетворение от собственной меткости, и лишь потом – горькое чувство вины.
Рукоять винтовки привычно ложится в ладонь. Как и Багровый Алхимик, убежденный в своей правоте, Лиза верит в свои силы и меткость, ведь это единственное, что способно помочь выжить ей и тем, кто рядом.
Автор: ~LilianaDC~
Автор: ~LilianaDC~
Риза не хочет встречаться с ним где-либо – ни на территории Ишвара, ни позднее в пределах штаба. И все не потому, что он маньяк, алхимик, помешанный на своей работе; причина кроется в другом.
«Например... Вы, юная леди, - указывает Багровый алхимик на Ризу Хоукай, ухмыляясь. – «Я делаю это против своей воли» - вот что написано на вашем лице... И, гордясь своим мастерством, неужели хоть на мгновение Вы не испытываете удовлетворение от проделанной работы?..»
Но как назло, они снова сталкиваются, на этот раз – холодной ночью у пылающего посреди палаток костра, чьи языки пляшут в их глазах: ее – полных грусти и задумчивости, его – горящих синим пламенем безумства.
- Вы не спите, юная мисс? – вежливая полуулыбка, легкий поклон – он слишком вежлив, слишком тактичен и деликатен для маньяка. Зольф садится напротив снайпера, которая неотрывно смотрела на танцующее пламя.
- Скажите, Кимбли-сан...
- М? – вопросительно поднял брови подрывник, посмотрев на измученное лицо Хоукай.
- А вы верите в любовь? – Риза тут же осекается, поняв, что сморозила глупость, и усмехается, сама отвечая на свой вопрос: - Впрочем, какое дело вам до любви, майор. Такие, как вы, вряд ли умеют любить...
- Вы так думаете? – все так же вежливо и спокойно спрашивает Зольф, ухмыляясь. Он смотрит вверх, туда, где находится ночное небо, усыпанное звездами, и взгляд его синих глаз становится совсем другим: в очах загорается загадочный блеск, и смотрит Зольф так, как обычно смотрят романтики.
Конечно, он не расскажет юному спайперу о своей покровительнице с небесно-голубыми глазами и волосами цвета золота, которая понимает его как никто другой, которая даже знает его лучше, чем он сам. Он не расскажет Ризе о ней, потому что это тайна, тайна его сердца, о которой не должен знать никто, кроме них двоих.
- Значит, у вас есть кто-то, кто вам дорог, кому вы верите целиком и полностью? – грустно усмехаясь, спрашивает Хоукай.
- Можно сказать и так, - отвечает Зольф, вставая. Он бросает на снайпера взгляд, вновь полный равнодушия, и уходит туда, где его ждут, где ему всегда будут рады, где ему, несмотря на его безумную тягу к работе, всегда открыта дверь в пустынный замок изо льда.
Автор: Синяя_звезда
Автор: Синяя_звезда
Версия 1.
Постишварское выступление на бис выглядело его очередным маленьким фурором, триумфом алхимической силы. Бум! – и никого не стало.
Риза недоумевала, с чего окружающие вдруг так переполошились, узнав, что аместрийский офицер способен хладнокровно расправиться со своими коллегами. Падение – а может, по его версии, подъём? – Багрового подрывника было до отвращения предсказуемо.
Но оказалось, что очевидность произошедшего понятна далеко не всем. Хоукай отчётливо видела, как генерал-майор Армстронг неосознанно приоткрыла губы в немом: «Не верю…», - когда ей сообщили о преступлении Кимбли. Снежная Королева мгновенно взяла себя в руки, но Риза запомнила небывалое для главы Северной армии отчаяние, мелькнувшее в голубых глазах и тут же пропавшее, как развеявшееся облачко на ясном небосводе.
Удивительно. Хоукай скорее сложно было бы поверить в то, что война кончится для Багрового иначе. Отказаться от полученной силы этот человек не хотел и не мог, большего оправдания совершённому не требовалось. Риза не сомневалась, что Кимбли предпочёл бы бесконечно продолжать боевые действия и умереть в вихре алой силы, на пике восторга.
Запирать алхимика в клетку абсолютно бесполезно – когда-нибудь он обязательно найдёт способ вырваться.
И Ризе несложно было предсказать, что к своей смерти Багровый наверняка придёт самостоятельно, довольный прожитым потрясающим танцем. И ухмыльнётся напоследок.
Версия 2.
Его словам очень сложно сопротивляться. Ещё сложнее – не верить.
Хотя понимание того, что Кимбли не занимается казуистикой, а вытаскивает на свет малоприятную, походящую на больную птицу правду, приходит не сразу. Сперва кажется, что его монологи – сплошь нарочито эксцентрические выпады, издевательские уколы; а потом становится ясно – ему всё равно, что о нём думают. Ему абсолютно всё равно, окрестят ли его убийцей Ишвара или начнут превозносить как великого Государственного алхимика.
Он не лжёт ни единым словом. В своём понимании – ведёт заблудших к преддверию истины, порогу, через который и сам не отваживается переступить.
Безумие Багрового – не в жажде крови и бесконтрольности смертельных хлопков. Оно там, в глубине разума, равнодушно мерцает синим блеском глаз, алыми бликами идеального оружия.
- Вы мне верите, мисс снайпер, - спокойно усмехается он, всего лишь констатируя факт, неизбежный, но малополезный.
- Расскажите мне, как принять свою работу? – тихо и грустно спрашивает Риза.
Кимбли со вкусом и умением живописует многолетнюю историю войн Аместрис, помогая случайной слушательнице вспомнить простые и такие очевидные факты. Майор Мустанг убил бы Багрового на месте, сжёг дотла, если бы узнал, о чём подрывник говорит Хоукай.
Но у Зольфа можно поучиться тому, чего никогда не поймёт Рой.
Круг второй. Вызов от Синяя_звезда. Оливия Армстронг, Кинг Брэдли, ключ - стена
Автор: ~LilianaDC~Автор: ~LilianaDC~
Она толкает дубовую дверь в его кабинет, уверенная в себе, хладнокровная, рациональная – солдат его армии. Медленно ступает через порог, держа себя и свой разум под контролем, и слегка кланяется вышестоящему по званию офицеру, что сидит за столом перед ней.
- Вы хотели меня видеть, Фюрер? – вежливый, спокойный голос Оливии эхом проносится по комнате, отражаясь от полуголых стен.
Они вежливы, спокойны, тактичны, неплохо ладят друг с другом – как и положено в армии начальнику и его подчиненному. Полуулыбка, легкий кивок, лестные слова – все это игра, игра, правила которой заключаются в том, чтобы удержать стену между ними. Стену неприкосновенности, которую Армстронг строит своими силами все толще и толще, а Брэдли рушит своими приказами все дальше и дальше. Это та же игра на выживание, только на кону не жизнь, а тайны, которые хранят оба под покровом сердца – впрочем, для кого-то они равноценны жизни.
- Я знаю, что вы прекрасный комендант, Оливия, - он всегда называл ее по имени, еще когда она впервые поступила на службу, окончив Военную Академию, – это одна из их общих тайн. – Так же, как и знаю ваше слабое место.
Светловолосая женщина пытается справиться с легким волнением, но, конечно, не показывает его налицо – солдат не должен выказывать свои эмоции, это может сыграть против него же самого. Но что может сделать генерал-майор Армстронг перед гомункулом, у которого Абсолютное Око? – он все видит, он все знает. Однако Оливия не может так просто сдаться: она прекрасно помнит, что нигде не упоминала о своих личных отношениях с кем-либо, тем более, с тем, кто сейчас работает на этих самых гомункулов, вероятно, забыв о ней. И она чувствует, как стена, которую она с таким трудом строила, все быстрее и быстрее рушится, обнажая все ее тайны.
И она выходит из кабинета почти в гневном состоянии, захлопывая дверь, воздвигая новую стену, теперь уже – стену между ней и тем, кому она доверяла все свое время, которому известно все о ее прошлом.
Автор: Синяя_звезда
Автор: Синяя_звезда
Брэдли редко испытывает чрезмерный восторг, повелевая людьми, но в смелой, гордой, решительной и жестокой юности есть нечто особенно притягательное. Фюрер сравнивает себя с чародеем из детских книг, когда открывает перед молодым генералом, знаменитой на всю страну Оливией Мирой Армстронг, двери могучей северной крепости Бриггс. Оливия смотрит на блаженный дар, на великую стену, незыблемо стоящую на пути драхмийских войск, так, как никогда – если верить остаткам полуистлевшей памяти – не умел смотреть сам Брэдли. И его превосходительство не может отделаться от мысли, что зависть, которую он чувствует, внешне снисходительно взирая на мисс Армстронг, позволительна только зеленоволосому братцу.
Генерал-майор схватывает всё на лету, в ней достаточно гнева и одновременно достаточно сил, чтобы обуздать его. Это дано столь немногим, что вызывает у Брэдли почти восхищение, почти симпатию – уже нечто большее, чем традиционное любование породистыми лошадьми и псами, но ещё бесконечно далёкое от похвалы равному.
Если бы человек в самом деле мог сравняться с гомункулом, Брэдли не задумываясь назначил бы Оливии поединок – её умение обращаться с клинком достойно стать образцом для всех представителей высших эшелонов армии. Но нет стоящего противника для фюрера Аместрис, как нет стоящей замены Абсолютному Оку. И Армстронг – не исключение.
Жаль, что эту золотую птицу придется держать в железной клетке, замуровать в непроницаемую стену. Что-то на дне многоликого разума – ещё не до конца умершая душа молодого, не знавшего своей судьбы Кинга Брэдли? – слабо шевелится, уверяя, что пренебрежение талантом означает кощунство; но фюрер не слушает ни голос сомнения, ни голос совести.
Всё, что Брэдли может предложить Оливии – недолго, но побыть его знаменем, его младшей королевой севера. Его вспышкой единственного искреннего чувства, которое допустимо для фюрера-гомункула – гнева.
Автор: Рыжий Сплин
Автор: Рыжий Сплин
Кинг Брэдли уверен, что видит её насквозь. Северная Королева Бриггса только на первый взгляд кажется неприступной, бесстрашной и гордой, но ради достижения своей цели и она готова вести грязную игру.
Генерала Рэйвена ему совершенно не жаль. Одним человеком больше, одним меньше – всегда найдётся замена, да и генерал-лейтенант, вполне возможно, заняла это место не навсегда.
Оливия Армстронг читает в глазах фюрера превосходство и снисходительность, но она слишком хорошо умеет сдерживать эмоции. Ледяную стену, которую возвела внутри себя эта женщина, не так-то просто разрушить.
Пожалуй, есть только один человек, которому хоть и не удалось пока сломать эту стену, но лёд определённо дал трещину. И всё же сейчас Оливия старается даже не вспоминать его имя, потому что от её поведения в данный момент зависит судьба слишком многих людей.
Придёт время – и стена окончательно рухнет, нужно только подождать. А ждать генерал-лейтенант Армстронг умеет превосходно.
Круг третий. Вызов от Рыжий Сплин. Оливия Армстронг, Рой Мустанг, ключ - холод
Автор: Синяя_звездаАвтор: Синяя_звезда
De très loin un écho
Comme une braise sous la cendre,
Un murmure а mi-mots
Que mon cœur veut comprendre…
Une ancienne ritournelle
Loin du froid de décembre
(м/ф «Анастасия», фр. версия)
Comme une braise sous la cendre,
Un murmure а mi-mots
Que mon cœur veut comprendre…
Une ancienne ritournelle
Loin du froid de décembre
(м/ф «Анастасия», фр. версия)
И в Централ наконец приходит зима. За окнами поместья Армстронгов начинает выть ветер, теребя полы верхней одежды ненормального гостя, вяло бредущего в распахнутом пальто по застывшим улицам. Он всегда знает, зачем и куда направляется, но никогда не бывает уверен, что его действительно ждут.
Прислуга почтительно открывает перед ним громоздкие двери, и Мустанг резким, неровным – какая досада для военного – шагом пересекает анфиладу залов, чтобы увидеть в полутьме нетопленной комнаты со сдвинутыми завесами на окнах красивую женскую руку, устало лежащую на массивном подлокотнике.
- Какой холод, - цедит Оливия вместо приветствия, даже не поворачиваясь к входу, и Рой покорно щёлкает пальцами в идеально сухих перчатках.
- Неплохо, Мустанг, - одобрительно замечает генерал-майор, приподнимаясь в кресле. Дрова в камине хорошо горят, и по лицу Оливии пляшут лёгкие блики света.
- Рад, что сумел помочь, - Рой неосознанно язвит, принимая правила игры, действующие на территории строптивой союзницы, и Армстронг неприязненно фыркает, понимая, отчего он выдерживает такой тон.
Полковник не хочет начинать разговор первым – ни разу ещё его попытки не приводили к хорошему исходу – а потому неслышно отступает по устилающему пол мягкому ковру, пока Оливия греет озябшие кисти. В старинном шкафу красного дерева, за отнюдь не идеально чистым стеклом Рой замечает зелёный бархатный переплёт – и не может оторвать глаз от этой сокровищницы тайн Снежной Королевы, роскошного альбома для фотографий, стоящего среди подобающих книг.
Алхимик бережно открывает изящные дверцы, проводит по корешку и смотрит – пыли много. Сколько лет никто не прикасался к этому сборнику воспоминаний? Достаточно, чтобы вообразить себя первооткрывателем?
Мустанг в каком-то судорожном вдохновении поднимает обложку, но оборачивается, чувствуя колкий взгляд в спину.
- Покажи, - спокойно требует Оливия и расслабленно выдыхает, когда Рой приподнимает тяжёлый альбом: - Разрешаю.
- Благодарю, - с сарказмом отвечает полковник.
Рассматривая суховатые, во многом постановочные фотографии, среди которых нет ничего личного, ничего, что может рассказать больше, чем готова открыть генерал-майор, Рой уже не замечает, как Армстронг, думая о совсем другой зиме совсем другого года, когда отблески пламени в камине высвечивали иные фигуры и иные голоса звучали в комнатах огромного дома, чуть слышно шепчет:
- Зольф…
Автор: ~LilianaDC~
Автор: ~LilianaDC~
Он смотрит ей в спину – прямую, гордую – и думает, что никогда не сможет всю свою жизнь ходить так же, как и она – не содрогаясь при виде смерти и убийства, оставаясь холодным и неприступным, будь он то с врагом или же с приятелем. От Оливии всегда веяло холодом – порой казалось, что она даже холоднее, чем самые суровые Бриггсовые зимы. Лёд в её глазах словно лавиной сокрушается на тех, кто попадает под её ясные очи. Она всех видит насквозь, ей не стоит особого труда понять – друг это или враг.
Она слишком холодна, чтобы быть милосердной. А он слишком мягкосердечен, чтобы быть удостоенным её приветливого взгляда. Две противоположности, но правило притяжения на них не действует, потому что она слишком неприступна, чтобы принять его. Слишком холодна, чтобы суметь понять его. Слишком упряма, чтобы отойти от своих принципов и признать его достойным носить военную форму. Такая же рациональная, как и тот, кто несколько лет назад с таким восхищением говорил о долге солдата убивать, когда ему прикажут. Ледяная глыба, айсберг посреди бурного океана, который не так просто сдвинуть с места.
Но для любого льда огонь – самое страшное оружие. Едва приблизившись к языку пламени, он начинает таять, растекаться водой, испаряться. Таков закон природы, но, увы, не закон Оливии Армстронг, и Мустанг это прекрасно осознаёт. Для Оливии не существуют такие понятия, как милосердие. Она живёт там, где выживает сильнейший, где нет место слабости и неуверенности, где малейшее сомнение может произвести целую трагедию.
И поэтому он только смотрит вслед ей – холодной, грациозной, неприступной – и думает, что вряд ли сможет быть таким же бессердечным, как она, вряд ли сможет так же уверенно шагать вверх по карьерной лестнице, не оглядываясь назад в поисках своих ошибок.
Автор: Рыжий Сплин
Автор: Рыжий Сплин
Рой Мустанг ненавидит зиму. Морозный воздух обжигает щеки, заставляя их пылать, словно у провинившегося мальчишки, а снег забивается за воротник и противно тает, стекая по шее. «Как вообще кто-то может по доброй воле отправиться служить в место, подобное этому?», - бормочет себе под нос Огненный алхимик. Пытаясь разобраться в хитросплетении коридоров крепости Бриггс, он неожиданно сталкивается с Оливией Армстронг, и от её взгляда веет ещё большим холодом по сравнению с тем, что царит снаружи.
- Кажется, кто-то замёрз? – презрительно бросает Северная Королева.
Полковник старается пустить в ход всё своё обаяние:
- Здешний климат действительно суров, но один вид вашей красоты согревает, словно солнце. И теперь я понимаю, почему эта крепость для многих стала родным домом.
- Я так понимаю, продвижения по службе ты достиг за счёт лести начальству? – хмурится Оливия, которая не переносит излишний пафос.
- Ну что вы, моё повышение – это неизбежное вознаграждение за мой талант и трудолюбие. Впрочем, мои способности не идут ни в какое сравнение с вашими.
Оливия лишь презрительно хмыкает и удаляется, чеканя шаг. Мустанг внимает стуку каблуков, который эхом разносится по коридору, и недоумевает – неужели есть женщины, которые совсем не реагируют на комплименты? Ему и невдомёк, что генерал-майор просто не любит чересчур красивых фраз и жестов, а потому равнодушна к лести и подаркам Огненного алхимика. Тот, кому она доверила своё сердце, немногословен, но Оливия ценит не слова, а отношение, в искренности которого она уверена так же, как и в никчёмности Мустанга.