два драббла с челленджа, Рой и Кинг Брэдли, Рой и доктор Нокс; автор Lindwurm.

[FMA-army]

Минутка рекламы! драббл-челлендж проходит вот тут:


На вызов от Mor-Rigan, тур 1, круг 5
Автор: Lindwurm
Персонажи: Кинг Брэдли, Рой Мустанг
Ключ: секреты; герои: Рой Мустанг, Кинг Брэдли
Категория: джен
Рейтинг: G
Дисклеймер: моя только идея и ее исполнение.


Мерно качается маятник, старые часы до сих пор прекрасно держат ход. Если заглянуть в них, то увидишь зубчатые колесики, шестеренки, передачи, и все это поворачивается и щелкает, и сообщает движение ажурным стрелкам. Великолепная работа, часы не требуется подводить.
Но снаружи, где стрелки и белый циферблат, всего этого не видно. Часы надежно хранят свои секреты. Только часовой мастер может их разгадать.
Кингу Брэдли порой нравится представлять себя мастером человеческих душ. Что и говорить, постоянное общение с Гордыней не может не сказаться на характере.
А люди в самом деле похожи на шкатулки с секретом, нажмешь тайную пружинку - и крышка щелкнет, открывая тебе самое дорогое.
Чаще всего это гниль.

Нет секретов от совершенного ока, взгляд подмечает все детали, каждую щербинку на серебре, каждое мимолетное движение души. Глаза - ее зеркало, и если заглянуть достаточно глубоко, то получишь ключ.
Если встретить взгляд самого Кинга Брэдли, увидишь ли совершенную душу?
Существо, не омраченное людскими пороками, не подвластное страстям, не изведавшее скорбей?
Секрет Кинга Брэдли в том, что он знает: он несовершенен.

В душе его тлеет пламя, багровые лепестки гнева. Он медленно сердится и скор на расправу; раздув угли, ожидай пожара. Не страсть ли это, не грех ли из числа великих: вершить суд, повинуясь не законам, но собственной ярости?
Секрет Кинга Брэдли в том, что ему это безразлично.

Но вот он видит другой огонь, сродни его собственному, но ярче и моложе; почти так же, помнится, опалил его философский камень, магистериум, эликсир жизни.
Майор Мустанг смотрит ему в глаза, в совершенное око, и гнев его пылает сильнее пожаров Ишвара.
Кто из них чьи секреты разгадывает, о том узнать не дано.

Маятник оборачивается серебряными часами, его стержень - тонкой цепочкой, прочнее которой только цепи долга. Кингу Брэдли порой нравится представлять себя в окружении армейских псов, на шее у каждого серебряная цепь, и все они тянутся к нему, скулят и воют, а он указывает им следующую цель; идите и убейте.
Во имя моего гнева.
В последнее время, однако, что-то не так; что-то выпадает из общей картины; и спустя короткое время Кинг Брэдли понимает, в чем дело. Стрела времени нацелена в его грудь: оперенная местью, закаленная гневом, наконечник ее - огненный жар.
Красная тинктура светится в темноте, она краснее крови и приносит победу, она отворяет врата и избавляет от смерти.
Она огненный ток по венам, ледяная волна в сознании.
Только раз в жизни можно испытать подобное.
Секрет Кинга Брэдли в том, что гнев и память выжигают его изнутри.

Если пса дразнить достаточно долго, однажды он сорвется с цепи; все закончится в огненной вспышке.

Секрет Роя Мустанга в том, что он не знает, что делать дальше.


***

На вызов от Ка-детка, тур 1, круг 8
Автор: Lindwurm
Персонажи: Рой Мустанг, доктор Нокс
Ключ: таблетки; персонажи: доктор Нокс, Рой Мустанг
Категория: джен
Рейтинг: G
Дисклеймер: моя только идея и ее исполнение.
Примечание: Морриган как-то поднимала вопрос, действительно ли Мустанг занимался более чем сомнительными экспериментами совместно с Ноксом. Вот и навеяло ))


Рой смотрит на дюжину таблеток в своей ладони и не верит собственным глазам.
- Вы даете им морфий?!
Нокс пожимает плечами.
- Это меньшее, что я могу для них сделать. Пока они живы, конечно.
- Но ведь учет медикаментов…
Нокс отвечает неожиданно зло и с вызовом:
- К чертовой матери этот учет! Прислали бы, как обычно, в ампулах – вообще бы проблем не было!
Ну да, отстраненно думает Рой, уколы для полумертвых самое то, а таблетку еще проглоти попробуй. Если ожоги по всему телу, и большую часть времени вообще не в сознании.
Он осторожно высыпает морфий обратно в пузырек. Взвешивает его в ладони, решая, что дальше. Его не волнует, что Нокс дает морфий ишваритам – его волнует, что сам он ничего не может для них сделать. Усталая совесть начинает грызть его с новой силой, да так, что хочется закрыть глаза и никогда больше не просыпаться.
Наверное, вид у него совсем больной, потому что Нокс трогает его лоб и хмурится.
- Майор, вы плохо себя чувствуете? Солнцем напекло?
- Взрывной волной продуло, - отмахивается Рой и возвращает ему морфий. – А какая формула у раствора, вы знаете? Никогда не интересовался…
Нокс снимает очки и щурится, разглядывая его. Потом медленно кивает:
- Прямо сейчас мне не припомнить, но я напишу. К вечеру. Когда вы вернетесь с зачистки.
- О черт, - стонет Рой и сжимает виски. Головная боль, все утро таившаяся, разворачивается как пружина.
Но он никогда не просит у Нокса обезболивающее. Так легче – когда раскаленный обруч сдавливает виски – легче не думать о происходящем, легче концентрироваться только на исполнении приказа. Легче запоминать: предсмертные стоны ишваритов, облако взрыва, надолго отпечатавшееся на сетчатке, песок и пепел, скрипящие на зубах. Нокс, поправляющий очки так, будто нет на свете занятия важнее, - жизнь в нем остановилась, как завод у часов, - тратящий обезболивающее на заведомо обреченных. Таблетки морфия на ладони – невесомый бесценный груз.
Закаты тут полыхают на пол-неба оранжево-красным, как будто небо отражает происходящее внизу: огонь и кровь, кровь и огонь. К вечеру ветер стихает, и солнце садится в удивительной тишине.